фото: stopklatka.tv

Один из самых известных польских актеров прибыл во Владивосток в рамках ретроспективы режиссера Андрея Вайды на 15-м международном кинофестивале Pacific Meridian.

В предпоследнем фильме Вайды «Валенса. Человек из надежды» Венцкевич сыграл ныне живущего президента Польши Леха Валенсу.

- Каким вам запомнился режиссер Анджей Вайда, как вы работали с ним?

- Я рос на его фильмах и, конечно, всегда мечтал сыграть у него. Когда мы начали съемки, Вайде было 87 лет, но он весь съемочный период он был в замечательной физической и психической форме. Каждый съемочный день был важным уроком для меня. Вайда учился в Академии искусств, был живописцем,  и ставил фильм так, будто писал картину, создавал живописную композицию в кадре, видимое для него было важнее сказанного.

Есть даже анекдот, что Вайда приехал с оператором на натурные съемки, оператор выставил кадр:  река, деревья, природа. Вайда посмотрел и говорит: да, красиво, а сейчас придут актеры и все испортят.

На самом деле, он был открыт в своем отношении к каждому актеру, очень тщательно подбирал, а потом абсолютно доверял. И я спустя 20 лет своей работы, еще находил, чему  у него поучиться.

- Например?

- Я впервые встретил человека, который всю свою жизнь посвятил искусству, красоте и правде, и это запомнилось мне на всю жизнь.

- Что вы испытали, когда вас утвердили на роль президента Польши Леха Валенсы?

- На эту роль был большой список претендентов и когда все же выбор пал на меня, я почти испугался. В Польше  проживает около 40 млн экспертов, которые лучше других знаю, каков Валенса на самом деле.

Поэтому я предполагал, что сразу после премьеры меня будут ругать: кто-то скажет, что все было не так, другие – что так и было, но показали совсем мало.

- В чем была главная трудность роли?

- Трудность – что мой герой жив. Это, конечно, хорошо, но не просто сыграть того, кто жив. Я оказался в ситуации, что с одной стороны был Вайда, который получил «Оскара», а с другой - Валенса, кот получил «Нобеля», и если бы я постоянно думал об этом, ничего бы не сделал.

- Каким вы видели ваш персонаж: это прежде всего человек или историческая фигура?

- Кроме исторических фактов, нам было важно – дать портрет человека, то есть показать и сильные и слабые черты характера. Мы не хотели построить Валенсе памятник, потому что у зрителя должна быть самоидентификацию с героем, а с памятником это сложно делать. На памятник мы смотрим и либо восхищаемся, либо бросаем помидоры

- Внешне вы старались быть похожим на него?

- Это было очень важно, чтобы я физически походил на него. Я смотрел архивные съемки во время забастовки «Солидарности» 1960 года. Я и сам помню эти времена – мне было 14 лет, я помню  те эмоции, помню, что у всех мужчин были усы, как у Валенсы, и у меня тоже. И когда мне сделали грим и я увидел себя, я понял, что очень похож. Когда меня спрашивают: это было сложно? Я отвечаю: и да, и нет, и то, и то правда.

- Была ли у вас встреча с Валенсой перед съемками?

- Я решил не встречаться, хотя мог. Встреча плохо бы повлияла, потому что мы рассказываем про прошлое, про 1970 – 1989 годы, а сегодня он совсем другой, у него другое сознание. В 70-е годы он не мог знать, что в 1980-м будет большая забастовка, в 1983 он получит Нобелевскую премию, а в 1990-м будет президентом. Сейчас он все это знает. И смотрит по-другому на себя того.

Говорят, что человеческая память из миски воды может сделать океан. Это верно: успешный человек думает, что он всегда был успешным, и не помнит, что когда-то он был неизвестен.

- Но вы думали о том, как отреагирует Валенса?

- Да, и пытался представить, что он почувствует. Вот кто-то берет вашу жизнь в свои руки и у вас нет никакого влияния на это.  Вы смотрите на себя со стороны, кто-то вам показывает вас, и другие это тоже видят. Странно, не так ли? На первый спецпоказ  Валенса пришел с женой и сыном Ярославом, меня не было.

На следующий день я купил газету, где была статья про фильм с заголовком «Венцкевич не нравится Валенсе». В интервью радио Гданьска, он сказал, что никогда не был таким буффоном и очень раскритиковал мою роль. Сначала я был огорчен, а спустя минуту был доволен: если такая реакция, значит я прикоснулся к чему-то очень важному. На следующий день было интервью с сыном, который сказал: это сто процентов мой отец.

- А личная встреча все же была?

- Да, на премьере в Венеции. На фуршете жена президента меня увидела и говорит: о, вон мой муж идет. Все засмеялись и это сняло напряжение. Зрители на премьере аплодировали, и он понял, что людям нравится. После я подошел и сказал: господин президент, так тогда было, но мы вас за это и любим.  Он ответил: ну, хорошо. И уже потом он говорил: чем больше я фильм смотрю, тем больше нравится.

- Влияет ли политика на работу артиста, на кино?

- И да, и нет. Художник должен быть свободным. Когда артист подвержен цензуре, он не порабощен, но изуродован. В Польше есть абсолютно свободные художники, а есть и те, которые любят быть хорошими для власти – это всегда вопрос выбора.

- У вас более 40 работ в кино, а есть какие-то любимые роли?

- Сложно говорить о любимой роли, это как мои дети, я не могу никого из них обидеть. Каждая роль – это встреча с другим человеком, поэтому я тщательно выбираю предложения.

- Что сейчас происходит с польским кино и известно ли современное российское кино в Польше?

- Последние десять лет оно на подъеме, особенно по сравнению с 90-ми - 2000-ми годами, когда все было совсем плохо. Сейчас мы выпускаем 50-60 фильмов в год. Польское кино опять присутствует в мире, у нас есть успех на фестивалях, есть премии «Оскар». Сейчас появилось много новых молодых режиссеров, у которых абсолютно другой подход к кино, они не только ищут новые темы, но и новый язык, новую форму. Я оптимист в этом смысле.

Что касается российского кино в Польше – его не очень много. Оно доступно в той или иной форме, но те, что идут в прокате, это фильмы Сокурова, Лозницы, Звягинцева, Балабанова.

- Как в Польше относятся к России и Украине, к конфликту между странами?

- К сожаленью, сегодня, когда наша жизнь все больше политизируется, сложно сохранить здравое понимание мира. У меня есть знакомые, которые любят Россию, обожают вашу культуру, и те, кто ее просто ненавидят, это очень сложно.

Но именно через культуру и искусство можно показать, что нас объединяет. А когда взаимопонимания нет, когда мы друг друга не знаем, работают стереотипы, которым уже 30 лет давности.

Поэтому очень здорово, что я могу приехать во Владивосток, который одновременно и Росиия, и Азия, и показать здесь фильм «Валенса. Человек из надежды», потому что вопреки всему у меня есть надежда на лучшее будущее.