22 мая Приморский краевой суд оправдал Галину Каторову, которую ранее приговорили к трем годам лишения свободы за убийство мужа-тирана. Громкое дело началось 11 марта 2017 года, когда в очередной раз защищаясь от побоев, женщина нанесла мужу ножом несколько смертельных ранений.

Галина провела в СИЗО 1 год и 2 месяца.

Мы поговорили с защитником Галины, адвокатом Еленой Соловьёвой о недопустимости насилия в любых его формах и абсолютном праве человека на неприкосновенность.

- Елена, как давно вы защищаете женщин, пострадавших от насилия?

- Я двадцать лет занимаюсь юридической практикой, и женщины, терпящие домашнее насилие, у меня были всегда. Очень много решала вопросов по семейным спорам о разводе, алиментам, воспитанию детей - такие обычные бытовые вопросы. И до того момента, пока я не осознала значение проблемы, я ее совершенно игнорировала.

Приходит женщина, говорит, что ее бьет муж - хорошо, давайте заниматься вашим разводом. Не скажу, что я оправдывала это явление, просто это была банальность, которая могла случиться в любой семье. Поэтому я не занималась именно поддержкой в этой сфере, а старалась решить другие проблемы женщины: куда ей идти, что делать, как жить.

Мой первый осознанный выбор случился в 2013 году, когда меня пригласили в международный проект «Юридическая школа по правам женщин». Проект организовывал Национальный центр противодействия насилию «Анна», и в нем принимали участие представители нескольких стран бывшего Советского Союза.

В течение двух лет мы приезжали на сессии, где подробно знакомились с этой проблемой, изучали, какие есть национальные и международные инструменты защиты таких женщин, вплоть до Европейского суда по правам человека. Поэтому с 2013 года я свое отношение к домашнему насилию поменяла: от того, что это обыденность, к тому, что такое недопустимо.

Все методики, которые у нас были: и правозащитные, и психологические, и юридические - привели к пониманию того, что насилие – это деструктивное явление, это «инфекция, передающаяся бытовым путем». Заражается пара, затем дети выходят во взрослую жизнь с моделью поведения либо агрессора, либо жертвы, далее они создают отношения, в которых произрастает насилие. И это только психологическая составляющая.

Бывает, что у меня отношения с клиентами длятся годами, есть те, кого я помню еще детьми, и теперь они приходят с теми же проблемами, которые были в их семьях. Юридический же аспект таков, что насилие – это всегда нарушение прав человека, ставящее жертву в униженное, подавленное положение.

Бытовое насилие – это еще и криминальная среда. Возможно, это для вас новость, но криминальная среда – это далеко не всегда притоны, это может быть и маленькая уютная кухня в обычной квартире, где чинятся побои, а то и более страшные вещи. И на те же самые ситуации в моей практике я стала смотреть другими глазами. Когда в 2013-2014 году я стала заниматься этой проблемой, у нас в городе еще не было никаких кризисных центров.

Только сейчас они стали появляться, например, Дальневосточный центр гражданских инициатив сейчас реализует проект «Все вместе против насилия», где мы обучаем волонтеров – тех, кто у себя на местах будет консультировать этих женщин. Есть общественное движение «Маяк», где можно получить психологическую и правовую поддержку. Там объяснят потерпевшим, куда они могут пойти, как им себя вести в случае, если в полиции у них не примут заявление

- А такое возможно?

- Такое не просто возможно, а так происходит в подавляющем большинстве случаев. И на то есть свои причины. Сотрудники полиции не хотят такие заявления брать, потому что женщины потом мирятся со своими мужьями, а государственная машина такова, что если дело заведено, значит, его нужно расследовать.

И сотрудник полиции, чтобы себя не загружать ненужными бюрократическими процедурами, уже на входе начинает женщину уговаривать идти мириться с мужем под предлогом того, что вы помиритесь, а мы на вас дело заведем за ложный донос. И женщины, не зная своих прав, соглашаются. Но часто и примирение происходит не по выбору женщины, а под увещеванием участкового, который уговаривает заявление забрать, приводя аргументы, что сама себе мужа выбирала, любовь зла…

И если раньше у нас хотя бы была статья «побои» в Уголовном кодексе, то сейчас она вышла из состава УК, «побои» стали административным правонарушением с наказанием – штраф либо арест. Но арест, как исключительную меру, стараются у нас все же не применять.

А что такое «штраф»? Это опять же расход семейного бюджета, в котором и так часто денег мало. К сожаленью, ни стражи порядка, ни общество часто не понимают, чем это дальше обернется. Классический цикл насилия развивается с одной стороны по кругу, с другой стороны происходит эскалация насилия: начинается с пощечины, потом – гематома, потом – увечье, а закончиться все может и вовсе трагедией.

Сейчас у меня как раз такая полоса обращений, когда приходится защищать женщин по уголовным делам, которые были вынуждены прибегать к самозащите в такие критические моменты, когда член семьи гоняется с ножом или пытается ее задушить. И здесь получается, что она становится агрессором, а с точки зрения закона – преступником. Поэтом мелкое бытовое преступление – это всегда криминальная среда. Именно поэтому семья, где есть насилие, -криминальная среда, там, как в питательной среде, зреет преступность.

- А мужчины подвергаются домашнему насилию?

- Я представляю интересы мужчин, реализуя свои компетенции, например, в бракоразводных и семейных спорах, но даже в приватной беседе за всю мою карьеру мужчины ко мне ни разу не обращались и даже не пожаловались на применяемое к ним насилие. Все же мужчина физически может дать адекватный отпор женщине. А девочек у нас изначально учат не драться и быть тактичными – в розовой пачке порхать с единорогами. Часто можно услышать: вы против мужчин, вы поддерживаете феминизм.

Я не против кого-либо, я за баланс. Домашнее насилие в теории правозащиты – это систематически повторяющиеся акты физического, психологического, сексуального, экономического воздействия на близких людей, которые совершаются против их воли с целью обретения власти и контроля над ними. Таким образом, один член семьи, в жестоких формах доминируя над другим, нарушает баланс отношений, причем с последствиями для здоровья, психики, а то и жизни своего партнера.

Просто если женщина – пострадавшая сторона, то я приду на помощь женщине, если ребенок – то ребенку, если будут бить мужчину, то я приду на помощь мужчине. Но такого, чтобы мужчина сказал: я жертва, меня постоянно избивают - в моей практике еще не случалось. Зато часто бывает, что поздно ночью женщина звонит по телефону бесплатной консультации пострадавших от домашнего насилия, ты по телефону объясняешь ей, что делать, она обещает утром прийти и не приходит. А ты совсем не знаешь, что с ней произошло: жива ли она, не пришла, потому что с ней что–то случилось или просто помирилась с мужем. А наша профессиональная этика не позволяет нам самим звонить людям и предлагать им свою юридическую помощь. И очень хорошо, что сейчас к этому вопросу подключаются правозащитники, неравнодушные граждане, волонтеры.

Елена Соловьёва

- То есть самый негативный сценарий развития событий возможен?

- Да. Например, был случай, что женщина давно развелась с мужем, а выселить его не может, хотя он даже не собственник квартиры. Но она бездействует, потому что его боится, он руки распускает и вообще грозится убить. На приеме она описывает такого монстра, что делается страшно. Объясняешь , что пока она его не выселит, она полностью в его власти, ее жизнь под угрозой. Позже она приходит ко мне с синяками, и мы уже с ней пишем заявление в полицию. Она опять пропадает, заявлению ход не дает, а затем… приходит уже со сломанным носом.

Был случай, что пришла женщина избитая: долго раскачивалась писать или не писать заявление, потому что раньше уже ходила, а полиция ничего не сделала, заявление подавать не захотела, просила помочь ей с алиментами, а потом приходит уже со сломанным пальцем. Любое зло, которое ты не остановишь, будет нарастать.

- Какие причины заставляют женщин оставаться во всем этом: любовь, страх, надежда на изменение или что больше не повторится?

- Они могут находить любые причины, абсолютно любые. И факторов много. Бездействие правоохранителей, отсутствие спецзакона по образцу других стран, где выдаются охранные ордера, запрещающие агрессору подходить к жертве. Так же это может быть экономический фактор: жертва зачастую живет на территории агрессора, у нее нет собственных средств на самостоятельную жизнь.

Это и общественные стереотипы, которые с детства учат женщину жертвенности – жить ради ребенка и статуса замужней женщины, уметь терпеть и прощать , не выносить сор из избы, даже ценой своей личной свободы, здоровья и благополучия. Это и психологическая зависимость, основанная на внутренних комплексах, страхе одиночества, неприятия собственной ценности.

Очень часто такая зависимость ошибочно называется любовью, а еще есть навязанная социумом гиперответственность. Вы же слышали, что все в семье идет от женщины, она отвечает за отношения, эти известные фразы: «о чем ты думала, когда его выбирала», «о чем ты думала, когда детей рожала», «какой-никакой, но он отец». Общество закидывает ее такими ярлыками, и она остается один на один с вот этим всем, в итоге начинает обвинять сама себя и поэтому не действует: у нее слишком много стыда и сомнений.

Кстати, психологи говорят, что агрессоры – это люди так же с очень низкой самооценкой, именно потому у них есть потребность самоутверждаться таким низменным путем. Но это никак не оправдывает их действия, по крайней мере, для меня, юриста.

Психокоррекция личности жертвы и агрессора -задача психологической службы, которой в нашей стране, как института, нет. А если бы был закон, возможно, наличие таких служб и мер профилактики привели бы к значительному снижению статистики бытового насилия.

- А харассмент в понятие «насилие» входит?

- Харассмент тоже сопровождается перекладыванием ответственности на плечи женщин и полное оправдание домогающихся. Ведь у нас как: если мужчина к тебе поприставал, расцени как комплимент, признание твоей женской привлекательности. А если ты этого мужчину не выбираешь? Тебе неприятно это «внимание»? Если это нарушение твоих внутренних границ? Нет, общество этого не слышит.

Любое возмущение трактуется, как занудство, ну подумаешь, не изнасиловали же. Между тем, есть такое законодательное понятие, как «неприкосновенность», закрепленное Европейской конвенцией и конституционно: физическая ,сексуальная неприкосновенность. Это обозначает право определять самому свои личные границы, и они священны, никто не может заходить за их пределы. В этом и заключается достоинство личности. А в домогательствах, харассменте всегда есть пренебрежение, а то и вовсе, давление.

А это ненормально, когда один человек противопоставляет свои интересы интересам других людей. Вот так вот и рушится баланс. Мое жизненное кредо: компромисс и партнерство, однако если баланс нарушается, я буду делать все, чтобы уравнять чаши интересов. Очень плохо, что в нашем обществе не ценится партнерство и равенство. Хамское и доминирующее поведение ассоциируется с мужественностью, а безволие и раболепное подчинение – с женственностью.

Зачем этим двум планетам соперничать, соревноваться за первенство, доминировать и унижать друг друга, когда они могут сотрудничать, усиливать друг друга, рождая гармоничные и целостные миры.

В эпоху, когда женщины работают наравне с мужчинами, попутно крутясь между кухней, детсадом и салоном красоты, говорить о мужской доминанте как-то даже неловко. Придите в школу на родительское собрание, много мужчин вы там увидите? И патриархат уже давно не отвечает реалиям.

- Что вы можете сказать по поводу скандала, разгоревшегося вокруг Харви Вайнштейна?

- У меня, откровенно говоря, столько работы, что мне совершенно некогда было изучать его историю. И, как юрист, я предпочитаю видеть фактуру и не даю оценки тому, чему не являлась очевидцем. Поэтому к его истории я отношусь никак, но я могу определенным образом относиться к явлению.

Домогательства по службе – это постыдная часть нашей повседневности, но все же повседневности. Кто через это только не проходил? Все мои подруги через это проходили, я проходила, но даже говоря своим коллегам о таком случае, я слышала вплоть до того что: ну, что тебе, жалко для хорошего человека?

К харассменту я отношусь плохо, как плохо отношусь к любому насилию.

- А как вам появление таких флешмобов, как «мне не стыдно сказать», который недавно прошел в Facebook?

- С восхищением, ибо когда у меня была подобная история, я не набралась смелости ее рассказать. Конечно, в правовом поле это мало что меняет. Но это большая общественная работа, из которой формируется массовая картина, это находит отклик в сердцах, рождает сочувствие и неравнодушие и, как следствие, меняется отношение к жертвам и проблеме насилия. И в плане психологической реабилитации пострадавшей – это серьёзный шаг, ведь переступив внутреннюю черту и поведав публично о своей истории, женщина совершает внутренний прорыв она перестаёт судить и винить себя.

Знаете, за годы моей работы у меня у меня родилась такая профессиональная фишка. Я не люблю выступать в роли благодетельницы и спасителя, не люблю причитать и жалеть женщин, укрепляя их в низкой самооценке и в собственной беспомощности. Моя задача – наоборот показать им, что они сильные и они могут.

А юристы и психологи только инструмент, но не великие спасители и благодетели. Я развенчиваю стереотипы о всемогущем муже-тиране, убеждая, что «колосс»-то на «глиняных ногах» ! И напротив, подчеркиваю, какая она умница, сколько у нее потенциала. И всегда искренне, потому что женщины наши действительно такие, просто не видят себя и свои возможности. И никаких причитаний и жалости, жалость унижает, а моя задача – наоборот, разжечь в них огонь.

Меня в моей пошлой ситуации насилия жалость точно бы ни к чему хорошему не привела бы, я бы продолжала себя жалеть и бегать по кругу. А так в тебя верят, тебе готовы помогать как сильному человеку. И я говорю, что мы это будем делать не моими руками, а твоими, я всего лишь твой помощник.

- Одно из ваших последних дел – защита Галины Каторовой, убившей мужа, который несколько лет ее избивал, получило громкий резонанс. Но снять обвинение сразу не получилось. Почему?

- У неё за семь лет было столько обращений в полицию, а их даже не регистрировали.

И я столкнулась с такой проблемой, что сложно было доказать, что она систематически подвергалась насилию с его стороны, потому что официально у нас не было ничего, кроме какой-то старой экспертизы о побоях. Но такое количество свидетелей этому было, что факт избиений мы доказали, потому что свидетели были не только с нашей стороны, но и со стороны потерпевшего, его родственники.

То есть, они говорили: да, он ее бил, но потому что она это заслужила – была очень ревнивой. Она спрашивала, кто ему звонит, он после этого начинал ее бить.

- То есть она сама его провоцировала? Зачем?

- На проекте были психологические тренинги, где нам объясняли, что такое цикл насилие, почему поведение жертвы и агрессора таково, но с этим должны разбираться профессиональные психологи. И в своих делах, когда мне нужно объяснить, что женщину на то или иное поведение сподвигла именно ситуация длительной психо-травмы, в которой она пребывала, я приглашаю психологов из кризисных центров и они объясняют.

Да, поведение жертв иногда даже может выглядеть провоцирующим. Но мы с коллегами разговоры на такие темы не поддерживаем, потому что так мы будто осуждаем этих женщин. Ведь проблема не в том, что они себя так ведут, проблема в том, что нет социальных институтов, которые бы их психологически реабилитировали, давали информацию.

У всех явлений своя причина. Почему трудные подростки так себя ведут? Во многом, потому что у них такие жизненная среда.

Почему многие люди предпочитают проблемы снимать не у психотерапевтов, а за рюмкой горячительного? Сильный и осознанный человек может сам себе помочь, а кто-то не может, вправе ли мы судить? Потерпевших я защищаю независимо от того, какие у них условия. Для меня домашнее насилие – это объективное зло, и я работаю в своем юридическом ключе, при этом даже студент-юрист знает, что виктимное поведение потерпевшего не является основанием для освобождения от ответственности виновного.

Если у меня раскрыт кошелек, виновата я, или тот, кто в него залез?

- Что должно произойти, чтобы насилие ушло из жизни людей?

- Глобальный вопрос: считается, что насилие вообще заложено в природе биологических видов. Должно поменяться сознание, трансформироваться. У меня сознание поменялось во время учебы, когда мне объяснили, что насилие – это не норма, норма - взаимное уважение людей, наверное, потому мы и есть люди, а не просто «белковые тела».

Самое большое потрясение у меня случилось от общения с юристами тех стран, где патриархальный уклад держится на основе исламской религии, где мужчина имеет право ударить женщину топором за то, что она что-то не так подала, или облить кислотой. И даже для адвоката защищать такую женщину небезопасно, потому что общество стоит на стороне мужа.

А в чем ее вина? В том, что муж захотел взять вторую жену, а она предложила развестись и поделить имущество – и все: ее голова на плаху. Как выжила эта женщина – непонятно. Или примеры, как женщин травят специальными препаратами до вегетативного состояния, когда она просто лежит и муж тогда может развестись. И вот когда видишь, как права женщин нарушаются и к чему это ведет, становится просто дико.

Возникает вопрос: а по какому праву? Почему одному дозволено унижать другого, издеваться, подвергать побоям, ведь мы все родились равными! И тогда твое сознание меняется, и ты начинаешь менять сознание людей. Начинает меняться общество, и ты надеешься, что и у нас появится специализированный закон о домашнем насилии, как он есть в 143 странах, вплоть до Таджикистана.

- Что можно делать по этой проблеме, пока нет закона?

- У нас НКО ведут некую просветительскую работу, пытаясь внедрить другие установки в сознание, акции устраивают всевозможные, консультативные пункты, куда женщины могут обратиться, но это все держится на общественной инициативе.

- Феминизм способствует изменению этой парадигмы или наоборот дискредитирует?

- Мне близки ценности феминизма, и то, что сейчас демонизируют это движение, проблема не движения, а может быть тех форм, которые не всегда доносят созидательные инициативы. Мое отношение к феминизму таково: если бы не феминизм, мы бы сейчас сидели дома и пряли бы, у нас бы не было ни избирательного права, ни возможности получить образование, ни заниматься профессией.

Например, моя бабушка не умела писать, работала в огороде и рожала детей, так жили все женщины вокруг. А я, ее внучка, занимаюсь любимым делом, имею свободу передвижения, свободу выражать свои мысли, выбирать себе окружение и прочее.

Все это – забытые заслуги феминизма. Никогда феминизм не преследовал цель бороться с мужчинами и сажать их в тюрьмы, поставить женщин выше мужчин.

Цель – признание равных возможностей женщин с мужчинами, а уж пользоваться ли ими или нет - это дело каждой конкретной женщины. Кстати, феминистки против дискриминации и мужчин. Они вообще против гендерных стереотипов вообще-то. Если мерить все гендерными стереотипами, то все мужчины у нас должны быть исключительно бизнесменами, воинами и спортсменами, добытчиками и кормильцами. А если так рассуждать, то у нас не было бы музыкантов, актеров, поэтов, потому что это «немужественно».

Именно феминистки добились изменения в законодательстве, что мужчина тоже может находиться в отпуске по уходу за ребенком. Поэтому для меня феминизм - это созидательное движение.

- Послание женщинам озвучьте: что делать и что не делать?

- Уважать себя – это самое главное. Все начинается с этого. Сейчас есть тенденция – ходить к психологам, чтобы научиться себя любить. Я, например, не могу это объять, что это значит – любить себя. Я считаю, что все начинается с уважения. Если ты воспринимаешь себя как личность достойную – это то самое начало.

- А если человек не видит в себе личность, достойную уважения. Считает, что ему только предстоит стать такой личностью?

- Какая глупость! Работая в комиссии по правам человека, я вам скажу, что как в священных книгах, так и в конституциях всех демократических обществ, зафиксировано, что тебе это право принадлежит от рождения. Тебе не надо быть кем-то, чтобы иметь право на жизнь, чтобы иметь право на достоинство. Не надо прилагать усилия, чтобы его заслужить, достаточно просто родиться в человеческом теле. Это право ничем не обусловлено - и это как раз главное.

В Японии, например, мусорщик – куда более достойная профессия, чем работник банка, потому что он обществу приносит больше пользы. Все статусы – это порождение социума, а социум очень разный в Индии, России и на Ближнем Востоке, но есть то, что нам принадлежит по праву того, что ты – человек и во всеобщей декларации по правам человека это изложено.

Я не люблю когда меня относят к феминизму, другим каким-то движениям , я прежде всего , адвокат, человек достаточно прогрессивной и независимой профессии, ограниченной только законом и интересами моих доверителей.

Моя внутренняя религия - это равенство людей , прежде всего в их правах и возможностях , а это значит, что человеку не нужно быть особенным, чтобы с ним считались, уважали его границы и не вступали в них без его согласия.

Достаточно просто носить звание - «человек».