30 июня в Приморском краевом театре молодежи состоялась долгожданная премьера спектакля «Алые паруса», по мотивам одноименной феерии Александра Грина.
Воплотить реалистичную сказку не про молодость, как таковую, а про мечтания, которые всегда внутри, режиссеру Лидии Василенко удалось вполне, а современные методы и драматургические решения только помогли передать эмоциональную хрупкость сюжета.
Мы поговорили с режиссером о современном театре, который уже не представление, а диалог.
История «Алых парусов», конечно, сказочная, и если ее рассказывать в наших реалиях, традиционно, то будет не очень интересно. Поэтому мы решили взаимодействовать со зрителем, включать их в процесс повествования, давать возможность дорисовать персонажей и предлагаем свою версию, свою фантазию. Причем, у нас будет даже три фантазии.
Первая – это фантазия Ассоль, современной девочки, которая грезит этим сюжетом и находит параллельные смыслы со своей биографией. Вторая – это ребята, которые сидят в кафе и выстраивают свой сюжет. И объединяет их всех традиционная история Грина.
Действует у нас еще человек от театра – высшая сила, которая и пишет этот сюжет, и направляет его, то есть это и фатум, который управляет человеческими судьбами. В спектакле мы максимально упираемся в историю нашего города– в ней действуют наши владивостокские ребята, которые гуляют по нашей Набережной.
У Грина очень остро выписано отрицательные персонажи, но воплощать на сцене этот маргинальный мир мы не стали, мы иронизируем над этим миром, разыгрывая этих персонажей. И тогда такого резкого противопоставления: Ассоль и другой мир – нет. Потому что такие вещи и сейчас происходят: мы можем взять и отвернуться от человека, потому что он белая ворона, но это не значит, что все остальные плохие.
Достучаться можно до любого зрителя, самое главное, чтобы это было правдиво. Если зрители перестают верить, тогда контакт нарушается. Театр – это игра, и в нашем спектакле мы как раз и заявляем, что это игра, и нужно, чтобы зритель эти правила игры принял.
Мы говорим: а сейчас мы будем играть вот такую ситуацию, и зритель, понимая, что мы ее разыгрываем, начинает все воспринимать с чистого листа. То есть это не обман, что мы перевоплотились в каких-то героев, в которых зритель может верить или не верить.
Мы выходим и говорим, кого мы сейчас будем играть. И тогда зритель принимает правила игры и с удовольствием следит за сюжетом, что это артист сейчас, вот так вот кривляясь, играет пьяницу. И тогда появляется достоверность.
Для актеров так играть было сложновато, потому что им приходится совершать прыжки из своего привычного актерского существования в жанровую историю, когда разыгрываемый персонаж становится более гротесковым. И им эти перебросы - от себя в жанр – делать достаточно сложно.
Потому что это происходит как по щелчку – щелкнуло, и ты должен сразу выключиться и стать просто актером Театра молодежи – молодым человеком, который рассказывает эту историю.
А наш русский психологический театр предполагает, что ты приходишь и два часа на роль настраиваешься: надеваешь биографию человека, начинаешь замедляться или, наоборот, ускоряться, перевоплощаешься и весь спектакль играешь определенный характер. А здесь ты легко включаешься в персонаж и также легко выключаешься.
К новой форме зрителя нужно приучать постепенно. У нас были эксперименты с новой формой, но приживается она сложно: Академический театр воспитал не одно поколение зрителей. Наш театр тоже существует в достаточно классической манере, только сейчас наступил переломный момент. И зритель в этом смысле не образован.
Театр пост-модерна – это сатира, и мы в «Алых парусах» тоже стараемся шутить и иронизировать. И конец у нас не очевидный, потому что непонятно, чем закончится история главной героини - будут в ее жизни паруса или нет.
У нас не сказка, и не реализм, а феерия – Грин четко определил этот жанр, и он дает много свободы, потому что мы можем в любую форму прыгать: и пластически двигаться, и дурачиться, создавать нечто фантастическое, творить волшебство. Феерия – очень точный жанр, который определяет суть театра.
Сделать Владивосток театральным городом можно.
Театров у нас много и они все разные, причем очень разные. Академический театр соответствует своему званию: ставят академические масштабные спектакли. Но мне бы хотелось, чтобы в Театре молодежи начался разворот в сторону современного театра с современными средствами выражения, новыми формами взаимодействия со зрителем, общением с ним напрямую, с диалогом с ним.
Например, читка – это очень демократичный жанр, когда мы потом можем разговаривать со зрителем, обсуждать с ним спектакль. Современный театр – это когда актеры выходят в черных футболках и трико, рассказывают историю, переодеваются на глазах у зрителя, разыгрывают сцены – и все это проще, легче с одной стороны, но с другой стороны – актерской, сложнее. И самое главное, что современный театр рассказывает нам о нас.
Конечно, можно и через классическую историю ассоциировать себя с героем, но в классически решенном спектакле дистанция длинная, ты смотришь через четвертую стену: можешь принять, можешь не принять, можешь переболеть, можешь не переболеть. А современный театр настолько тебя затягивает, что ты можешь не принять, но ты непременно участвуешь в процессе, даже со своим протестом.
Вызывать у зрителя отторжение легче, чем принятие. Но это не мой метод, потому что я за эстетический театр. «Чернуха» – это прошлый век. Посмотрите вокруг – какая красота!
И у молодого зрителя глаз «намолен»: он отличает плохое от хорошего, поэтому мы зрителя не грязью должны обливать, а разговаривать с ним, вызывать его на диалог, и он в этом диалоге должен чувствовать себя комфортно. Современная молодежь – очень умная и рассудительная, вы только начните с ними говорить и почувствуете, какая глубина в их рассуждениях, несмотря на то что жизненный опыт еще совсем маленький.
Современным театром должны заниматься молодые режиссеры, нужно им давать возможность пробовать, чтобы они перекидывали этот мостик молодому зрителю.
Нам, старшему поколению, конечно, есть что сказать, но лучше пусть молодежь общается на своем языке.
В том, что молодые режиссеры повторяют за мэтрами режиссуры некоторые приемы, нет ничего плохого. Тот же Пикассо, прежде чем прийти к своему стилю, долго рисовал в классической манере.
Мой мастер, у которого я училась, говорил: вам что-то нравится, берите смело, потому что вы набиваете руку, нарабатываете прием, вы начинаете думать, как это сделано, а чуть позже вы выйдете на собственный путь через понимание базовых вещей, на которых зиждется ремесло.
И я считаю, что ремесло – важнее, чем талант, потому что азы режиссуры никто не отменял. Научись главному, а потом ломай стереотипы.
Если Театр молодежи рассматривать как Ассоль, то она, конечно, дождалась своего Грэя в лице нового директора Игоря Леонидовича Селезнева.
Он в Новосибирске отобрал двух молодых актеров, на следующий сезон новые планы по репертуарной политике, думает, каких новых режиссеров привезти, а обновление репертуара повлечет и приток зрителя.
Я больше тяготею к классическим текстам, очень хочу поставить Шекспира. Самое главное – как поставить. На меня произвела очень сильное впечатление постановка Гамлета в санкт-петербургском театре «Мастерская» под руководством Григория Козлова – как они это сделали!
Перенесли действие в 60-е годы и это было очень сильно, потому что те глубокие смыслы, которые есть у Шекспира, можно выражать и современными средствами.
Но Шекспир, Шекспиром, а у театра есть свои требования, и мы, в конце концов, служим ему. Поэтому ходите в театр, любите театр и принимайте его во всем его многообразии.
